Спор между Агроснабсахар и Русагро

 Он сказал так, а я подумал вот так

Коммуникация – костная ткань любого процесса, а ее составляющие – речь, жесты, мимика, артикуляция, лингвистика – мощнейшее оружие человечества.

Каждый день происходит масса случаев и историй, где граждане сражаются за свое доброе имя, несокрушимую репутацию, честь и достоинство, которые становятся объектом информационного искажения и порой осквернения.

Для установления достоверности сведений, расстановки правильных эмоциональных, синтаксических акцентов привлекают специалистов из области лингвистической экспертизы. Они должны быть эрудитами, обладать уникальным набором компетенций в лингвистике, графологии, юриспруденции, судебной психологии. Степень их ответственности высока.  От их заключений зависит решение суда, а значит чьи-то судьбы, жизни, карьеры, благосостояние, капитал, перспективы. 

Международная ассоциация судебной лингвистики существует уже с 1993 года. И сформирована отдельная область прикладного языкознания Forensic linguistics («судебная лингвистика»), занимающаяся анализом устной и письменной речи в контексте судопроизводства и криминалистики.

Получается, что процесс коммуникаций должен учитывать огромное количество факторов, характеристик и особенностей участников данного процесса. Даже тот аспект, что интроверт что-то скажет экстраверту – уже можно рассмотреть, как пример искаженных коммуникаций, поскольку для интроверта важно слушать и анализировать, а для экстраверта важнее задать вопрос, нежели услышать ответ.

Здесь вспоминается народный фольклор. «Сначала подумай, а потом скажи». На Руси пустословие считалось прерогативой шутов и ненадежных людей. Недаром раньше купеческое слово было надежней любой подтверждающей бумаги. Только в России закрепилось понятие «верить на слово». В отличие от западной культуры, где верят не словам, а документам. Поэтому, прежде чем что-то говорить, нужно подумать, что ты сказал и как ты ответишь за свои слова. Тем более в нашей истории очень часто необдуманные речи стоили оратору вырванного языка, а то и отрубленной головы.

Сами эксперты любой текст, аудиозапись, графическое изображение негласно сравнивают с «орудием преступления». И от следствия требуется выяснить, могла ли определенная формулировка стать приказом к действию или использоваться как подстрочник. Для этого и обращаются к специалистам по лингвистике, филологии, судебной экспертизе.  Если же объект исследования имеет отношение еще к какой-то узкой тематике – медицине, этнографии, религии или политики, – то возникает необходимость запросить еще мнение специалистов, имеющих ученую степень и признанный авторитет в соответствующей области знаний.

Пример одного из последних громких судебных дел, предметом которого стали именно нормы и правила использования лингвистических конструкций в деловой переписке

17 марта 2020 года ООО «Агроснабсахар» и ООО «ГК Трио» подали Апелляционные жалобы на решение Арбитражного суда Тамбовской области о взыскании с «Агроснабсахар» 1 119 183 372, 61 руб. убытков в пользу ООО «ГК «Русагро», говорится в тексте пресс-релиза «ГК Трио». Сумма немаленькая даже для данного сегмента пищевой промышленности.

В качестве причины для взыскания такой суммы указываются расхождения в трактовке лингвистических конструкций в деловой переписке по электронной почте, которая велась между лицами, принимающими решения от каждой из сторон спора.

Из-за чего начался спор.

По данным портала Sugar.ru, «Агроснабсахар» в сентябре 2018 года принял по договору хранения 116 тыс. т сахара «Русагро». По условиям договора, до 1 марта 2019-го «Агроснабсахар» мог выкупить товар у «Русагро» по согласованной заранее цене, компенсируя владельцу сахара убытки, связанные с потерей его стоимости из-за неиспользованного права на выкуп хранимого товара. 26 февраля в «Трио» предложили выкупить сахар за 38,7 тыс. руб. за тонну (более 4,46 млрд руб.). Но сделка не состоялась, и «Русагро» реализовало сахар дешевле из-за падения цен на рынке.

Однако суд отклонил довод ответчика о несовершении акцепта в установленный срок, сославшись на ст. 440 ГК РФ.

Исковой суммой стала разница между суммой продажи сахара и оговоренной с «Трио» ценой выкупа.

В материалах дела поясняется, что из-за разной трактовки деталей деловой переписки, сделка так и не была заключена.

Проанализировав решение, становится вполне очевидным, что «камень преткновения» — наш многогранный русский язык, а точнее некорректное использование и такая же некорректная трактовка норм официально-делового стиля речи. В судебном процессе обеими сторонами были представлены лингвистические экспертизы, диаметрально противоположные друг другу.

Судья, рассматривавший дело, подошел к этому вопросу «проще» и сделал свой собственный вывод, исходя из позиции ст. 438 ГК РФ:

«По смыслу ч. 1 ст. 438 ГК РФ, акцептом признается ответ лица, которому адресована оферта, о ее принятии. Акцепт должен быть полным и безоговорочным. Ответ истца содержит четкое указание на принятие предложения ответчика — «принято», данный термин полностью соответствует термину, указанному законодателем в ст. 438 ГК РФ (ответ о принятии), при этом использование данного термина как согласия в данном контексте исключает двусмысленность его восприятия. Иные трактовки данного термина и сравнение его использования в иных письмах противоречат принципу буквального толкования».

Таким образом, сложилась ситуация, при которой экспертизам сторон не была дана должная оценка как доказательствам.

Принимая во внимание противоречие выводов двух экспертиз, суду надлежало бы провести по своей инициативе еще одну экспертизу с привязкой к терминологии, на которую он и ссылается в своем решении — ст. 438 ГК РФ.

Выводы судебной экспертизы могли бы поставить «жирную точку» в этом спорном вопросе, который выходит за границы конфликта интересов, а может затронуть и экономические показатели, как изменение цен на сахар в целом по стране.

Нам не дано, увы, узнать, чем наше слово обернётся…

Еще одним из ярких примеров, в которой от конкретной формулировки участников коммуникаций в разговоре зависело решение суда — дело экс-министра Министерства экономического развития РФ Алексея Улюкаева.

Многие высказывают точку зрения, что данный процесс еще раз вскрыл проблемы, существующие в области правового регулирования судебных экспертных исследований. Сотрудники привлекаемых в рамках дела экспертных центров пришли к двум разным заключениям. Главный вывод альтернативной экспертизы касался расшифровки телефонного разговора фигуранта дела, в которой объектом лингвистической экспертизы стала одна фраза, а точнее одно слово, которое разные эксперты интерпретировали по-своему. Одна экспертная организация утверждала, что слово отчетливо слышно; другая – что данного слова в разговоре не было совсем. 

Более точные выводы возможно было сделать только после анализа полных текстов комплексной судебной психолого-лингвистической экспертизы и заключения специалиста-лингвиста по указанному делу.

В данном деле очевидно, что суд принял правильное решение – помимо лингвистической экспертизы ответчика еще рассматривать альтернативное судебное лингвистическое исследование.

Вывод, который напрашивается, профессионал в области лингвистики обязан оценивать языковую личность в целом, принимать во внимание весь массив данных, контекст. Порой именно такая дальновидность становится определяющей в выявлении умысла. Что может изменить весь ход дела, спасти от несправедливого обвинения.

Написанное пером – не вырубишь топором

Лингвистическая экспертиза, особенно в интересах судопроизводства, – это глубинное научное исследование, в котором недопустима субъективность в подходе анализа. Суд прекрасно понимает, что в случае необходимости обращаться к специалистам данного профиля, будет прослеживаться ангажированность заинтересованных лиц.

В гражданском процессе один из наиболее частых типов экспертиз — это экспертиза по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации. В уголовном процессе довольно часто назначаются психолого-лингвистические экспертизы экстремистских текстов, то есть призывов экстремистского характера, и, шире, текстов экстремистского содержания.

В процессе деловых коммуникаций нужно быть на информационном пике. Ведь любое слово в русском языке – языковая единица, несущая смысловую, ценностную, порой аллегорическую нагрузку. И замена понятий, нарушение гигиены речи может обернуться очень серьезными последствиями.

Наверное, многие слышали, как одна сотовая компания выпустила рекламу с лозунгом, который венчал ворота Освенцима. Так был назван новый тарифный план. В социальных сетях тогда разгорелась очень острая и бурная полемика. Кажется, до суда тогда дело не дошло.

За цитаты великих классиков литературы тоже можно сесть…

В одном из своих интервью для радиостанции «Эхо Москвы» лингвист, специалист по судебной лингвистической экспертизе Ирина Левонтина вспомнила очень любопытную историю, когда в общей канве массовых протестов, проходивших в Москве в период предвыборных кампаний в Мосгордуму, рэпер, поэт и исполнитель Оксиморон организовал акцию с вполне прямолинейным и буквальным названием «Сядь за текст», в которой известные отечественные деятели искусств и культуры цитировали произведения мировой классической литературы, а адвокат, присутствующий в зале, тут же комментировала какой статье УК или статье Кодекса административных правонарушений соответствует данная цитата.

Если говорить об этимологии слов, точности формулировок и их употреблении, то вспоминается и дело Егора Жукова. 6 декабря прошлого года в Кунцевском районном суде 21-летний студент Высшей школы экономики был освобожден. Его обвиняли в публичных призывах к экстремизму (ч. 2 ст. 280 УК), обвинение просило 4 года колонии: следствие считало, что Жуков записывал видео для своего Youtube канала и рассказывал в них о ненасильственных методах протеста из-за чувства «политической ненависти и вражды к существующему в Российской Федерации конституционному строю». Очередной арест представителя активной молодёжи, пытающейся высказать свою точку зрения через собственные каналы коммуникации со своей ЦА – стал поводом массовых протестов, которые с мая 2019 года не утихали в Москве.

Подстрочником этого и многих других дел является авторское толкование, дефиниция определенных словосочетаний, которые российское судопроизводство толкует иначе, находя в них совершенно конкретные смыслы, умыслы и трактовки.

Это говорит о том, что сегодня можно понести огромный материальный и репутационный ущерб за тексты, цитаты и неряшливо оставленные или брошенные фразы. 

Избегаем множественности смыслов. Ведем деловую переписку правильно

Во-первых, любому участнику деловой переписки у себя на рабочем столе нужно иметь лексикографический труд «Комментарий к Федеральному закону “О государственном языке Российской Федерации”. Часть 2: Нормы современного русского литературного языка как государственного (Комплексный нормативный словарь современного русского языка)». Пусть этот комплексный словарь будет вкладкой в вашем браузере. Но он поможет избежать плюрализма и двойственности смыслов с вашим адресатом.

Во-вторых, не пренебрегаем техническими аспектами оформления письма. Грамотна приоритизируем адресатов вашего сообщения, используя поля «Кому», «Копия» и «Скрытая копия».

Хорошим тоном считается ставить в «копию» тех получателей сообщений, которые являются участниками процесса, сторонними наблюдателями или приглашенными очевидцами. Как правило, когда формируется проектная группа, то имеет место четкое закрепление ролей и функционала за каждым специалистом. Однако о статусе дел должны знать все члены рабочего комитета. Поэтому во избежание дополнительных коннотаций и неверных толкований фраз, ставьте в копию лиц, от мнения которых в будущем может зависеть итог ваших коммуникаций.

Не забывайте при ответе письма нажимать кнопку «ответить всем», это избавит вас от дублирования и повторных отправок.

В-третьих, поле «Тема». Обязательно для заполнения. Помните, что переписку, возможно, придется разбить на тематические ветки. И каждую ветку обозначить отдельной темой, чтобы не было путаницы в последующем с поиском конкретного письма или вложения. Тема письма должна кратко и информативно отображать его содержание. Исключайте использование пунктуационных знаков в назначении письма. Если дело дойдет до восстановления хронологии событий и аргументированности писем, то безымянные сообщения будет сложно выявить, а ведь именно в них может находиться основание для предмета спора.

В-четвертых, «Важность письма». Не нужно всем подряд письмам присваивать степень важности. Это побудительный графический элемент вашего адресата может ввести в состояние коммуникационного шока. Только в случае, когда письмо содержит важную или срочную информацию.

В-пятых, если вы – представитель компании, и от вашего лица ведется диалог по электронной почте, то позаботьтесь о том, чтобы в компании были на внутреннем уровне приняты нормативные акты, закрепляющие правила оформления делового письма: шрифт, кегль шрифта, цвет, разметка, интервалы. Все должно быть единообразным. Не фрагментируйте текст напрасно.

В-шестых, писать четко и не размывать ответственность. Адресуя письмо коллеге, партнеру, подрядчику всегда следуйте структуре переписки: приветствие и обращение, суть вашего сообщения, дополнительные сведения, обозначение дедлайна (крайнего срока) для ответа, завершение письма, корпоративная подпись с контактами. Продумывать заранее, кого, о чем и почему вы просите, не заставляя получателей считывать это между строк.

Формулировать мысли правильно, по всем нормам русского языка грамотно их оформляя в тексте электронного письма – этот примитивный факт сегодня становится каким-то сверхнавыком и soft skills. Если пренебрегать элементарными правилами, то любое письмо может в одним момент стать поводом для взыскания баснословных сумм в качестве морального ущерба, материальных убытков или репутационного вреда. И тогда именно ваше письмо может стать тем самым «орудием», которое окажется в руках судебной лингвистической экспертизы для интерпретации смысла вашего высказывания и его лингвистической квалификации.